Алмазный трон - Страница 16

— Только смотреть, милый, — повторила она.

Двенадцать рыцарей с опущенными забралами сомкнули кольцо вокруг сидящей на троне Королевы и женщины в белом одеянии подле нее. Двенадцать воинов почтительно протянули свои мечи по направлению к ним и опустили клинки вниз так, что Королева и волшебница оказались в сверкающем стальном кольце. Сефрения подняла руки и заговорила. Спархок ясно видел как напряглось ее лицо, когда она произнесла заклинание. Острие каждого из двенадцати мечей начало наливаться холодным огнем, и свет от него становился все ярче и ярче, заливая помост серебристо-белым сиянием. Холодное пламя, исходящее от светящихся клинков, смыкалось вокруг Эланы и ее трона. Сефрения произнесла одно неслышное слово и опустила руки, резко рассекая ими воздух. В одно мгновение свет вокруг Эланы окаменел и все стало так, как Спархок видел в Тронном Зале сегодня утром. Образ Сефрении постепенно мерк и вскоре совсем исчез вместе с троном, заключенном в кристалл.

Слезы покатились по щекам Спархока, и руки волшебницы мягко обхватили его голову и прижали ее к себе.

— Да, это нелегко, Спархок, — утешала она его. — Когда человек смотрит так в огонь, сердце его открывается, и он уже не может скрывать своих чувств. Ты гораздо мягче и нежнее, чем пытаешься казаться.

Спархок вытер глаза тыльной стороной ладони.

— Долго ли кристалл сможет поддерживать ее жизнь? — спросил он.

— До тех пор, пока живы те тринадцать человек, которые были там. Может быть, год по вашему календарю.

Спархок взглянул на волшебницу.

— Наши жизненные силы поддерживают ее сердце, — продолжала она. — С течением времени мы будем умирать один за другим, и живые будут принимать на себя бремя умерших. В конце концов, когда каждый из нас отдаст все, что может, Королева умрет.

— Нет! — в отчаянии закричал Спархок. — Ты тоже был там? — дрожащим голосом спросил он Вэниона.

Вэнион кивнул.

— Кто еще?

— Ничего не изменится, если ты узнаешь это, Спархок. Мы все были там по собственной воле и знали, на что идем.

— Кто же первым возьмет на себя бремя, о котором ты упоминала, Сефрения? — спросил Спархок волшебницу.

— Возможно я, — ответила она.

— Но это еще неизвестно, — не согласился Вэнион. — Любой из нас может оказаться на этом месте.

— Я не понимаю, что может дать этот год продления жизни Эланы, — безнадежно сказал Спархок, — если через год она все равно умрет. И за все это такая ужасная цена…

— Ели мы сумеем найти причину болезни и лекарство, заклятье будет снято, — ответила Сефрения. — Мы просто замедлили ход жизни королевы, чтобы выиграть время.

— И вам удалось уже что-нибудь?

— Все лекари в Элении ломают головы над тем, как помочь Элане, — ответил Вэнион, — да и не только в Элении, но и в других частях Эозии. Сефрения, однако, думает, что эта болезнь может иметь и неестественное происхождение. Кстати, — продолжил Магистр, — придворные медики отказались помочь нам.

— Тогда придется мне снова наведаться во дворец, — холодно проговорил Спархок. — Быть может мне удастся убедить их быть более сговорчивыми.

— Не стоит. Энниас слишком ревностно опекает их, — иронично заметил Вэнион.

— Зачем все это Энниасу?! — взорвался Спархок. — Все, что мы хотим — это возвратить жизнь Элане, так зачем же старая крыса чинит на нашем пути препятствия? Может, он сам возмечтал сесть на трон?

— Я думаю, он возмечтал о еще более высоком месте, — ответил Вэнион. — Я думаю, он метит на трон Архипрелата. Нынешний Архипрелат Кливонис стар и болен, и я не удивлюсь, если Первосвященник действительно считает, что венец Архипрелата будет ему по размеру.

— Энниас — Архипрелат? Вэнион, это просто смешно! Абсурд.

— Почти вся наша жизнь смешна, Спархок. Конечно, все Воинствующие Ордены против Энниаса, а наше мнение имеет не меньший вес, чем мнение людей, стоящих на вершинах церковной иерархии. Так что пока есть кому сдерживать Первосвященника, но у него под рукой сокровищница Элении, и всех других он может подкупить. Если Элана выздоровеет, то она вряд ли позволит ему лазить в Королевскую Сокровищницу как себе в карман. Наверное поэтому Энниас не так уж и стремится к выздоровлению Королевы.

— И он хочет вместо Эланы возвести на трон бастарда Аррисы? — гнев Спархока рос с каждым мгновением. — Вэнион, я только что видел этого слюнявого Личеаса. Он слабее и глупее даже покойного Алдреаса. Но, ко всему прочему, он еще и незаконнорожденный.

— Королевский Совет может признать Личеаса наследником, — развел руками Вэнион. — Ведь Энниас держит его в своих руках.

— Но не весь же! — воскликнул Спархок. — Ведь и я тоже, если вспомнить Закон, являюсь членом Совета. Мне кажется, что публичный поединок поколеблет некоторые умы.

— Ты, как и раньше, опрометчив, Спархок, — раздался голос Сефрении.

— Нет, я просто очень зол, и мне хочется поиметь серьезный разговор с некоторыми личностями!

— Пока рано принимать решения, — покачал головой Вэнион. — Расскажи лучше, что на самом деле творится в Рендоре? Послания Воррена были написаны слишком завуалировано и осторожно. На случай, если они попадут не по адресу.

Спархок поднялся и подошел к одной из бойниц, заменявших в башне окна. Небо все еще было затянуто грязно-серой пеленой туч, и Симмур казался прижатым к земле гонимыми ветром облаками.

— Там очень жарко, — тихо, как будто самому себе, сказал Спархок, — сухо и пыльно. Солнце отражается от белых стен домов и нестерпимо жжет глаза. Рано утром, перед рассветом, пока не стало еще бесцветной раскаленной пустыней, к колодцу тихо спешат закутанные в черные одеяния женщины с медными кувшинами на плечах.